Генеральный менеджер екатеринбургского «Автомобилиста» Леонид Вайсфельд, имеющий богатый опыт работы скаутом в НХЛ, объяснил, почему Валерий Ничушкин не станет первым номером драфта в Северной Америке, рассказал об особенностях работы скаутов, а также указал на различия между двумя одноименными процедурами за океаном и в КХЛ.
- В НХЛ на драфте нет никаких защит, и это основное отличие. Ну, куда пять человек-то защищать? Двух достаточно, максимум — трех. Вот Казань пятерых защитила и шестерых задрафтовала, и что они с ними будут делать? Возьмите ради интереса, выпишите эти фамилии на листочек и отложите. А через три года посмотрите, кто из них заиграет. Понимаю, могут быть талантливые люди, но вы когда-нибудь видели, чтобы из одной команды одного возраста вышло десять Малкиных и Ковальчуков? Я — нет.
По словам специалиста получается, что руководство клубов играют образно говоря в звездные войны лего, где много отдельных деталей в виде задрафтованных хоккеистов пытаются собраться в мощный коллектив.
- А сходство между драфтами прослеживается?
- Если иметь в виду саму процедуру, то она на 80 процентов совпадает. Только у них семь раундов, а у нас пять. А когда я в НХЛ работал, там было вообще одиннадцать раундов, так люди засыпали, как в театре. В последних раундах выбирали неизвестно кого, поэтому генеральные менеджеры некоторых команд просто вставали и уходили. Интереса уже не было.
- Зато у нас популярна практика — выбирать игроков, а потом их не подписывать.
- Это происходит по разным причинам: например, в прошлом году мы в Новокузнецке не подписывали игроков, потому что они к нам просто не поехали. С другой стороны, вот вы мне объясните, зачем «Адмирал» игроков выбирал? Вот они выбрали вратаря 1996 года рождения из Финляндии, русского парня, и, допустим, он говорит — я хочу, давайте! А куда ехать, где играть? У них же молодежной команды нет — куда они народ драфтуют?
- Имея выбор на драфте, ваш клуб был бы в состоянии заплатить 3 миллиона рублей за игрока, выбранного в первом раунде?
- Смотря за кого: если за Антона Слепышева — тут надо все продать и заплатить, а если за какого-нибудь Пупкина — нет смысла. Вот у нас в этом году в первом и втором раунде задрафтовали двоих игроков. Когда я узнал, что за них мы получим 5 миллионов, я приятно удивился. История простая: если не видишь достойных людей для первого раунда, драфтуй иностранцев, и все дела.
- Много ли игроков, выбранных на драфте КХЛ, получают шанс проявить себя?
- При пятерых защищаемых уже не много. Чем больше защищают игроков, тем меньше у них шансов заиграть. А вот если бы защищали двоих, то драфт действительно играл бы ту роль, которую должен играть: механизма равномерного распределения игроков между командами. Возможно, если бы я работал в клубе-олигархе, вел бы такую же политику. Ведь сегодня, начиная уже с 10-летнего возраста, мальчишек свозят в богатые клубы — дошло до того, что из ЦСКА люди в Казань едут. Но зачем? Я считаю, что школы должны выполнять социальную функцию: пусть дети тренируются, занимаются, таланты все равно пробьются, их больше двух не нужно в одном возрасте — не переварить.
- Каковы ваши прогнозы на предстоящий в ближайшее воскресенье драфт НХЛ? Рейтингами интересовались?
- Вообще все эти рейтинги — очень условный момент. Представьте ситуацию: заходите вы в кафе, а я смотрю на вас и думаю: «Она возьмет «Тирамису». А вы его не любите и закажете «Панакотту». На вкус и цвет товарищей нет, хотя и то, и другое хорошо. Кто составляет эти преддрафтовые рейтинги? Какое-то там агентство, которое заявляет, предположим: первым будет Валерий Ничушкин. А право первого выбора имеет, к примеру, какая-нибудь «Тампа», чей генеральный менеджер и близко не думает про Ничушкина, а спит и видит заполучить Сета Джонса. И рейтинги могут сколько угодно ставить Ничушкина на первое место — у «Тампы» совсем другие задачи. Им, возможно, нужен вратарь, и они уже знают, кого возьмут.
- Ничушкин, к слову, может пройти под первым номером? И что думаете вообще о перспективах россиян?
- Может-то он может, но я очень сомневаюсь. У него неоднозначная репутация: талант его сомнений не вызывает, но вот характер и волевые качества вызывают очень большие вопросы: то он играет, то не играет… А в целом я так скажу: позиции россиян искусственно ниже, чем могли бы быть. В связи с отсутствием соглашения между КХЛ и НХЛ, заокеанские клубы при прочих равных стараются с русскими не связываться, потому что они не знают, что в голове у условного таланта: все мечтают, чтобы тот играл в НХЛ, а он не едет. Они просто боятся драфтовать россиян.
- Влияет ли отсутствие соглашения между НХЛ и КХЛ на постепенное сокращение количества русских игроков в заокеанской лиге?
- Очень сильно влияет. Я вам больше скажу: в последние годы НХЛ сократила количество скаутов в России процентов на 70: если раньше их было 21–22, то сейчас 6–7.
- Какой, на ваш взгляд, была бы оптимальной сумма компенсации при переходе игроков из одной лиги в другую?
- Самое умное — сделать как в футболе, где клубы договариваются между собой напрямую по схеме «товар-купец». И не надо никаких соглашений. Самое главное, тогда будут длительные контракты подписывать. Вот как в футболе происходит: они подписывают игрока на 5 лет, а через три года его продают. А если он 5 лет отыграл и не договорился с клубом о новом контракте, то он уходит бесплатно, поэтому там выгодно дальше подписывать. Тогда и люди не будут бегать из команды в команду. Да, талантливые люди будут уходить, но за большие деньги. Все объективно. Но НХЛ на это никогда не пойдет. Это нужно, чтобы Европа была очень сильная, чтобы она могла диктовать свои условия.
- А много ли в принципе скаутов работает в клубах КХЛ?
- В том-то все и дело, что только процентах в 30 есть такая штатная единица. Руководители просто не понимают, зачем нужны скауты, они спрашивают: «А за что мы платим деньги? Человек сидит и просто смотрит хоккей…» Знаете, как тяжело пробивать эти ставки? У меня постоянно дискуссия идет с руководством. Вот сейчас у нас работает Константин Крылов, скаут с почти 25-летним стажем, он в «Сан-Хосе» работал в свое время. Когда мы с ним были коллегами, все время игроков друг у друга воровали. Так вот, Константин в Питере живет, и мне говорят: а когда он к нам приедет? А я говорю: да он не приедет, что ему здесь делать?
