Защитник СКА Сергей Зубов рассказал о том, как проходит его адаптация в России.

- За время после возвращения раздали интервью на русском языке больше, чем за последние лет пять?

- Это точно.

- И каким вопросом особенно вас доставали в последнее время?

- Особенно в России почему-то интересуются, в чем разница между НХЛ и КХЛ. Какая игра там и какая здесь. Но глупых вопросов не задают, я ни одного не вспомню. Другое дело, что кто-то пытался залезть уж совсем глубоко в мою душу.

- Сделать это не так просто, судя по всему.

- Очень непросто. У меня сразу защитная реакция: моментально закрываюсь. Такой я человек.

- О разнице между лигами я вас точно расспрашивать не стану. Самый неожиданный комплимент собственной игре, который получили за последнее время?

- Кто-то, помню, удивился, как я заметил своего игрока на площадке и отдал пас. Обычный момент, но человек почему-то был поражен.

- На питерских дорогах освоились?

- Сейчас уже да. Большое спасибо навигатору. Поначалу было невмоготу. Очень много изменений в картах. Где-то навигатор говорит, что можно ехать, а движение на самом деле одностороннее…

- Навигатор — коварная штука. Сегодня привел меня к самому Мавзолею. Я подбоченился сразу, будто маршал на параде.

- Вот и у меня было что-то вроде. Первую питерскую неделю страдал, а не ездил. Где езды пять минут — добирался 45. Даже привыкать к этому стал.

- Какой у вас автомобиль?

- Обычный Range Rover. Купил пару лет назад, чтобы ездить по Москве.

- Говорили в одном интервью, как поразились российскому сервису: машину у вас в ремонт взяли, а под замену ничего не выдали. Приходилось такси ловить.

- Было такое. Это для меня стало полной неожиданностью, что внезапно остался без колес.

- Хомутова, вернувшегося в Россию, особенно поразил один момент. Его на зебре едва не сбил автомобиль.

- А меня удивляет другое. Ты подходишь к переходу — все начинают останавливаться! Не я один по привычке торможу!

- Думаете вы по-английски. На какой год в Америке себя на этом поймали?

- Год на третий-четвертый. Когда хорошо освоил язык, стал спокойно общаться — тогда и думать стал именно так. Это продолжается до сих пор. Вот сейчас разговариваю с вами — сначала для себя перевожу вопрос на английский.

- Главный аргумент, которым убедили жену, что возвращаться стоит?

- У нас было очень много споров, разногласий… Но думали прежде всего о детях. Однажды агент мне сказал: «Сергей, представь, твои дети уже разносторонние люди. А если вернешься в Россию, это будет для них что-то новое. Перемена тяжелая, но полезная…» Я подумал: а ведь действительно! Ребята выучат русский язык — это уже огромный плюс. В современном мире люди должны знать не один язык. Какой-то еще, кроме родного.

- Удалось найти в Питере нормальную английскую школу?

- Нашли, хоть и с трудом. Она единственная такая в городе, другого варианта не было. Дети уже привыкли.

- Что детей больше всего удивило в городе?

- Огромного удивления не было, они все-таки последние несколько лет приезжали в Москву на лето. Для них нынешний переезд — всего-навсего переезд. Они в Петербурге не как на Луне. Дедушки и бабушки их ждали с распростертыми объятиями.

- Первый год в Америке вы прожили с постоянной мыслью вернуться назад, в Москву. Сейчас не было секунды, когда поймали бы себя на слабости: «Может, назад»?

- В Америку? Я бы, честно говоря, и сейчас уехал…

- Почему?

- Даже не знаю. Тяжеловато мне здесь. Будни непростые. Обычная жизнь в России совершенно другая, намного сложнее для меня, чем американская. Бумажная волокита очень раздражает. Вот сегодня ездил с отцом к нотариусу — просидел у него в приемной полтора часа. Надо было просто переписать бумажку и шлепнуть печать.

- В Америке с печатями проще?

- В Америке приходишь в любой банк — все сделают моментально. Могу рассказать, как разбирались с бумажками у нас в «Даллас Старз».

- Очень интересно.

- Среди менеджеров была женщина, которая занималась всеми организационными вопросами. Что-то вроде начальника команды. Если мне что-то нужно — отдаю документы ей, вечером возвращает уже готовый вариант. Может, это кому-то кажется смешным — но такие моменты много значат, это большой аргумент для меня…

- Вы тащите баул по какому-нибудь Череповцу. И думаете: «Мне, почти в сорок лет, это нужно?!»

-Конечно. Так оно и бывает. Каждый раз об этом и думаю, когда тяну баул.

- А некоторым это только в радость — Юшкевич ходит, прихрамывая, но хоккей бросать не желает…

- Я говорил только про баул — но не больше. Я живой человек, привык к каким-то вещам. Сейчас приходится переучиваться. Иногда только головой качаешь: «Вау! Почему так? Ведь по-другому — лучше!» От некоторых мелочей неприятный осадок.

- Помните ту секунду, когда решили: «Я снова хочу играть за сборную»?

-Пару лет назад, когда Слава Быков принял команду. Я сразу позвонил ему: «Слава, имей меня в виду…»

- Сами позвонили?

- Кажется, да. Или он позвонил — какая разница? Главное, я сразу решил: теперь могу спокойно ехать в сборную.

- Встретили в России человека, которого тысячу лет не видели и очень хотели отыскать?

- Пару друзей, которых не видел действительно много лет. Очень хотелось пообщаться. Правда, не удалось толком поговорить — они живут в Подмосковье. Из хоккеистов безумно рад был увидеть того же Андрюху Хомутова. Мы много-много лет не виделись, и встреча вышла очень теплая.

- Кстати, что он, что вы — очень мало изменились внешне.

- Эх, хорошо бы, это на самом деле было так.

- Что подсказывает организм? Что вы и в 39 — как новенький?

- Нет, я далеко не новенький. Организм говорит как раз противоположное, причем повторяется это каждый день.

- В одном интервью вы сказали, что каждый день просыпаетесь с какой-то болью.

- Это правда.

- Что болело сегодня?

- Спина и нога.

- Привели себя в порядок быстро?

- Обычно хватает тренировки. Достаточно выйти на лед, чтоб все прошло, — но сегодня мы не тренировались. Был день отдыха. Обычно небольшой массаж — и вперед.

- Травмы вам мешали одно время попасть в сборную. Момент самой сильной физической боли в вашей жизни?

- Обещайте не смеяться.

- Обещаю.

- Я страшно боюсь иголок.

- Обычных уколов?

- Да. Когда кровь берут — для меня это невыносимо. Просто не могу! Доходило до того, что я… терял сознание. Такое действительно бывало. Как-то я должен был ложиться на операцию, приехал в больницу и жду анестезиолога. А тот попал в пробку. Какая-то бабушка-медсестра решила мне помочь, принялась вправлять эту иголку. И все время промахивалась! Это было настолько жутко!

- После операции на бедре костыли выбросили или кому-то отдали? Какие в вашей жизни приметы на этот счет?

- Никаких. Костыли висят в гараже до сих пор. Я не очень суеверный человек.

- Самая смешная примета, которую встречали?

- О, на эту тему даже фильмы снимаются — да я сам чего только не видел… Кто-то не может дважды пользоваться одним и тем же мылом, кто-то не может больше одного раза высморкаться в носовой платок. Всего не вспомнишь.

- Я помню, The Hockey News писал, что вы установили рекорд сезона по количеству сломанных пальцев. История хоть одного перелома помнится?

- Я все прекрасно помню. Это был 1996 год, я играл в «Питтсбурге». Получил один за одним два перелома, а вскоре и третий. Прошло тринадцать лет — а у меня в памяти каждая из этих историй. Раз пытался перехватить пас, опустил клюшку на лед — бум-м…

- Второй перелом?

- Только вышел — решил принять бросок на себя. Тот же палец, только на другой руке. А в конце сезона мне просто ухнули клюшкой по рукам.

- Тогда вам, кажется, вставили какие-то стальные пластины в перчатки. До сих пор с ними играете?

- Нет, конечно. Это было временное явление, давным-давно про них забыл.

- Озолиньш мне недавно рассказывал, как год сидел дома — только возил детей в школу. На хоккей не сходил ни разу. Вы бы так смогли?

- Весь прошлый год я занимался тем же самым. Три месяца провел на костылях, а потом занимался только домашними делами. И очень был этому рад, кстати. Честно скажу: был момент, когда думал, что с хоккеем все. Закончил.Кстати, меня интересует стоматология на зеленом проспекте недорого. Болят зубы.

- Не поражались своему организму, которому понравилось отдыхать?

- Мне было нормально. Какое-то время понадобилось, чтоб перестроиться, — но потом почувствовал себя очень даже неплохо.

Сергей Зубов про них забыл
- Нет, конечно. Это было временное явление, давным-давно про них забыл.

Глеб Клименко я свободен
— Нет, я свободен.

Кирилл Сафронов следить за здоровьем
— Именно! Буду следить за здоровьем и готовиться к плей-офф. Хотя, знаете, было обидно, что некоторые люди говорили, мол, «достукался». Что ж, получается, если мы спортсмены, значит, не можем выбраться с женой вечером в ресторан?

Сергей Фёдоров дело техники
— Это был обычный игровой момент. Защитники «Трактора» сыграли не очень уверенно, я дёрнулся вперёд, в среднюю зону, а Стас Чистов заметил мой рывок и отдал классный пас. А дальше — дело техники.

Сергей Гайдученко: не сказал бы, что на льду столкнулся с чем-то новым
Голкипер хоккейного клуба «Сибирь» Сергей Гайдученко рассказал о сборах в Северной Америке, любимых книгах и многом другом. 

СКА лучший европейский клуб прошлого сезона
Петербургский СКА и московское «Динамо» возглавили список 250 лучших европейских клубов по итогам прошлого сезона по версии авторитетного хоккейного издания Нockeyarchives.info.