Генеральный менеджер "Салавата Юлаева" Леонид Вайсфельд заявил, что он в курссе, почем укоманда проиграла 9 матчей подряд, но не желает об этом распространяться.

 

"Для меня вообще все понятно и очевидно. Другой вопрос, что есть какие-то внутрикомандные вещи, которые выносить на суд публики нельзя. Тем более, сейчас – перед началом плей-офф. Я бы сказал, что проблема в процессе решения. Ждет улучшения. Но это зависит от многих факторов. Если бы зависело только от Вайсфельда, я бы вам сказал. Но это зависит… от многих факторов.

Не бывает же такого, что одна причина. "Салават Юлаев" проиграл девять матчей подряд, потому что, например, травмировался Хартикайнен. Это же ерунда, это бред. Как правило, есть комплекс причин. А вообще, глобально, с моей точки зрения, нужно несколько изменить саму организацию работы в клубе. Если честно, не хотел бы вдаваться в частности. Руководству я свою позицию изложил. Какое они примут решение, я не знаю. Есть нюансы. Это скучно и неинтересно. Это рутинная проблема, которую я даже озвучивать не буду, и не пытайте меня.

Ничего там такого. Я же не говорю, что я – истина в последней инстанции. Возможно, у кого-то есть другое видение, а у кого-то третье. И не факт, что мое правильное. Как будет развиваться клуб, во многом зависит от руководства. В частности, мы уже много времени живем без президента клуба. Де-юре он есть, а де-факто его нет.

Ищем проблемы. Мы же не сидим просто так: "Ай, проиграли восьмую, завтра девятую…" Такого, конечно, нет. Ясное дело, все переживают, расстраиваются. Вообще, в профессиональном плане это урон репутации. Всех. И моей, и тренеров, и сотрудников клуба. Думаете, приятно приходить на работу, когда ты уже девять поражений получил и десятое маячит. Конечно, все стараются исправить ситуацию, начиная от сервисменов и кончая игроками, тренерами и менеджментом. Мы очень обеспокоены этой ситуацией. Но есть ряд объективных причин. Я очень не люблю говорить об этих травмах, но – девять! Что тут можно сделать? Машина без колес не может ехать, в конце концов", - сказал Вайсфельд.